Архитектурный Петербург
электронный бюллетень

Информационно-аналитический бюллетень

Союза архитекторов Санкт-Петербурга,

Объединения архитектурных мастерских Санкт-Петербурга,

Ассоциация СРО «Гильдия архитекторов и инженеров Петербурга»

Главная / Архив / 2014 / 07 / Бином* рацио** и чувственности в формообразовании современной архитектуры и градостроительства

Теория архитектуры

Бином* рацио** и чувственности в формообразовании современной архитектуры и градостроительства

Ю.И. Курбатов,

доктор архитектуры, профессор СПбГАСУ, член-корреспондент РААСН, академик МААМ (IAA)

Рационализм*** современной архитектуры эпохи функционализма, ориентированной на достижения науки, техники и технологии, а также на примат функции, был в свое время настолько революционным, привлекательным и убедительным в борьбе с историцизмом и декоративизмом, что обеспечило полную победу философии функционализма. Она доминировала в практике мировой архитектуры на протяжении почти пол-столетия. Успехи лидеров этого движения бесспорны. Несомненны и некоторые научные достижения в сфере изучения функции. Эксплуатационные процессы и их пространственная организация начинают изучаться с помощью точных методов. Получают развитие науки, уточняющие характеристики внутренней среды зданий: влажность и движения воздуха, его температура, барометрическое давление, свет и инсоляция. Складывается типология зданий, уточняющая функциональные параметры зданий различного назначения.

 Менее заметными были одномерность честности, как в решении функциональных задач или того «ЧТО НАДО», так и в честном выражении во внешних формах функциональной и материально-технической структуры построек или того «КАК НАДО».       

 Между тем архитекторы уже давно стали замечать, что один из недостатков функционализма заключен в том, что он недостаточно функционален.

 Попытаемся напомнить об этом. Так, переведение пространства утилитарного в «пространство переживаемое» не имеет четких критериев. Это решение синтеза точных и неточных (эмоционально-психологических) детерминант.

 Конструкция, определяющая форму, должна быть не только прочной и долговечной (аспект точного расчета), но и внушать уверенность в своей прочности. Такое внушение основано на использовании прошлого опыта психологической потребности и идентификации с определенной культурой.

 Свет и цвет, создающие зрительный и эмоционально-психологический климат интерьера – результат использования не только количественных, но и качественных критериев.

 Образ, определяющий статус архитектуры как искусства, входящий в звено символов, не может получить точного измерения – он неточен. Это знак определенной культуры.

 В результате ущербность жесткого рационализма, одномерность формообразования приводит к получению зданий правильных как формулы, лишенных метафор и знаков, свидетельствующих об их принадлежности к определенной культуре. Такие недостатки современной архитектуры и ее главного направления – функционализма послужили основанием для серьезной критики уже в конце 1970-х годов. В то же время приходит осознание того, что точность и правильность функционализма были в известной мере одномерными.

 Постепенно меняется отношение к зданиям, выполненным в стиле общепринятой конвекции функционализма – «точным» и «правильным», лишенным всего неточного: эмоций, образов, метафор. Происходит отторжение философии функционализма.

 Одним из первых атаковал принципы функционализма их создатель – Ле Корбюзье. Его капеллу в Рошане многие исследователи справедливо отметили как свидетельство крушения принципов мастера и началом нового иррационального направления. После капеллы Ле Корбюзье все чаще начал говорить не о функции, а о поэзии, а также о переходе от правильностей к художественным неправильностям.

 Во второй половине ХХ века начались массированные поиски альтернатив или иной «неправильной» архитектуры, характерной сочетанием рационализма с иррационализмом. Если модернизм стремился к простой и ясной целостности, то появление новой тенденции приводит к интеграции «точного» и «неточного» и, в итоге – к «трудной» целостности. Огромный вклад в ее формирование внес, как мы знаем, Роберт Вентури. Вышедшая в свет (1966) его книга «Сложность и противоречия в архитектуре» стала своего рода бестселлером.

 Он пишет: «Мне нравится сложная и противоречивая архитектура, опирающаяся на все богатство и многозначность современного опыта, включая и опыт, присущий искусству»; и далее: «Я за беспорядочную жизненность, а не за очевидное единство. Я признаю непоследовательность и провозглашаю двойственность». 

 Противоречия отодвигают ясность и простоту прочтения содержания архитектурной формы. Они несут альтернативы. Одни могут казаться правильными, другие – неправильными. В процессе восприятия они могут меняться местами.

 Путь к интеграции «точного» и «неточного» был  трудным, часто непоследовательным и однобоким. Попытки постмодернизма решить проблему возвращения архитектуры в русло искусства – с его многозначностью, с его образами и метафорами, обращением к истории и контексту – не увенчались успехом. Но при этом очень важно другое обстоятельство. Идеологи постмодернизма особое внимание обратили на язык архитектуры, который по природе своей,  как всякий язык искусства, пользуется «неправильностями», которые являются раздражителями и привлекают внимание к самому языку, как к носителю содержания. В связи с этим можно отметить тот факт, что в языке полноценной архитектурной формы почти всегда присутствуют два кода:
– зашифровывающий (как правило, это новизна) и
– дешифрирующий (это,  как правило, преемственность).

 Новизна усложняет восприятие, заставляет мозг «работать», преемственность облегчает восприятие и делает архитектуру адекватной потребностям человека и менталитету того или иного региона, нации. Двойной код – это, по существу, взаимодействие логики, рождающей новизну, и преемственности – фактора качественного, отражающего традиции и менталитет нации.

 Уже давно архитектурный мир осознал ущербность и одномерность мнимых «точностей». Именно поэтому архитекторы России и Запада атакуют и разрушают концепцию одномерностей. Достаточно вспомнить эту ломку новыми парадигмами архитектурной формы – деконструктивизмом, архитектурой-скульптурой, органи-теком и фрактальной геометрией.

 Сегодня уже многие архитекторы-профессионалы воспринимают полноценную архитектуру как сочетание точностей (рацио и логика) и неточностей, обусловленных природой искусства архитектуры.

 В то же время градостроители, к сожалению, до сих пор находятся во власти всего точного, правильного, измеримого.

 Мы – за исполнение норм создания экологически полноценной, инсоляционно безупречной жилой среды, соответствующей стандартам современной санитарной гигиены; мы – за выполнение при этом необходимых норм пожарной и транспортной безопасности. Без этого нам не обеспечить создания полноценных практических удобств для проживания наших граждан.

 Однако доминанта необходимых и правильных норм не должна вытеснять решение факторов неточных – эмоционально-чувственных, определяющих художественные качества композиций градостроительных, несущих знаки, метафоры и образы, обусловленные культурой.


* Термин «Бином» заимствован из работ Ле Корбюзье, отраженных в исследовании выдающегося советского учёного О. Швидковского; см. Ле Корбюзье. Творческий путь /Стройиздат, Москва – 1970. 249 с., илл. Раздел: Прикованный Прометей. С. 9.
** Рацио от рациональный; рацио – рассудочный.
*** Рационализм в современной архитектуре означает использование достижений точных наук, техники и технологии, обладающих количественными параметрами.

 

©  «Архитектурный Петербург», 2010 - 2020