Особенности национального менеджмента

«Никто не может служить двум господам: ибо или одного будут ненавидеть, а другого любить; или одному станут усердствовать, а другому нерадеть.  Не можете служить Богу и мамоне»

Итак, глава первая:

ПРОИСХОЖДЕНИЕ

В отличие от «ихних» Эдисонов, Фордов и Джобсов, бывших талантливыми инженерами с сильной предпринимательской жилкой, наши менеджеры имеют только последнюю, но очень и очень сильную. Вы не поверите, но родом наши отечественные менеджеры из … КПСС! Из революции, которая очень быстро обнаружила, что старые «спецы» – тормоз на пути к социализму. Слишком умные и в шляпах. К тому же их много, а верных партии комиссаров мало.

 «Умные нам не надобны, надобны верные». И бросала Партия верных своих сынов и дочерей с одного фронта соцстроительства на другой, считая, что совсем не важно, кто они по профессии. Гораздо важнее, что они будут железной рукой проводить линию Партии. Более того, чем меньше комиссары связаны профессиональными знаниями о предмете, которым они руководят, тем легче им будет проводить революционные изменения.

 Из этой «логики» возник институт НОМЕНКЛАТУРЫ. То, что в кухонных разговорах единодушно признавалось чуть ли не главной ошибкой социализма, приведшей его к краху, было для власти настолько необходимо, что отказаться от приоритета верности над профессионализмом она не могла до самого конца. А в конце этом даже нашлось приличное научное обоснование – дескать, законы управления едины и не зависят от того чем ты управляешь: тонким машиностроением, сельским хозяйством или культурой. И этот постулат стал основой кузницы номенклатуры – Высшей партийной школы при (сами знаете при ком) и ее «правопреемницы» – Российской академии государственной службы при (сами знаете при ком).

 Менеджер – комиссар рыночной экономики, и когда новая партия Радикальных Рыночных Реформ России (РРРР) пришла к власти она, естественно, взяла на вооружение методы социализма для подготовки ТОП-МЕНЕДЖЕРОВ, но с новой идеологией и мировоззрением.

Глава вторая:

МИРОВОЗЗРЕНИЕ И ИДЕОЛОГИЯ

Специалист, проучившийся 15–16 лет и решивший остаться в профессии, связывает с этой профессией не только свое будущее, но и зачастую будущее своих детей, надеясь, что они продолжат династию. Профессионал не может не думать об устойчивом развитии той отрасли или предприятия, в которых он трудится, стараясь при этом совершенствовать свое мастерство, от уровня которого зависит его карьера и благополучие семьи. Профессионал настроен на стабильность, созидание и качество.

 Западный менеджер – это профессиональный управляющий, что сближает его с любым другим профессионалом. Его цель – эффективность управления в самом широком смысле. Как любой профессионал он руководствуется кодексом профессиональной этики, вынужден заботиться о своем профессионализме и репутации.

 Рожденный в эпоху господства идеологии партии РРРР, не сдерживаемый никакими этическими, репутационными или профессиональными соображениями, наш родной отечественный менеджер настроен совершенно на другое: на ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВО ПРИБЫЛЬ и только ПРИБЫЛЬ. Ему «по барабану» отрасль или предприятие, в котором он получает (выбивает, выжимает, отчуждает, изымает) эту прибыль. Отечественный менеджер, как перекати-поле, легко перелетает из банковского бизнеса в нефтянку, энергетику или нанотехнологии, в любое место, куда его пошлет новая Партия и где есть большая прибыль.

 После ряда техногенных катастроф в энергетике Анатолию Чубайсу задали вопрос: «Почему Вы не вкладывали деньги в развитие вверенной Вам отрасли?». Он ответил с обескураживающей революционной прямотой: «Так команды не было!». Абсолютно дикий с точки зрения любого профессионала ответ совершенно логичен в системе координат менеджерской идеологии. Ведь А. Чубайса поставили не развивать энергетику или страну, а получать от оных максимальную прибыль. И если вклады в американские пенсионные фонды давали большую прибыль, чем вклады в отечественные трансформаторные подстанции, то он, как «честный менеджер», имел право вкладывать средства в нашу энергетику, только если бы было специальное распоряжение о необходимости развития нашей энергетики, разрешающее уменьшить прибыль ради будущего страны.

 Притягательная сила новой идеологии столь велика для нового поколения граждан России, что стать менеджером мечтают так же страстно, как в 90-е годы мечтали стать рэкетиром или проституткой. Сотни наших вузов по ускоренным скороспелым программам готовят наших менеджеров; по их количеству мы уже обогнали все развитые страны. В ряде архитектурных вузов  также готовятся менеджеры, которые, не будучи еще профессионалами, будут ими руководить после четырехлетнего образования.

 Менеджер – представитель очень уважаемого рода-племени, порожденного рынком! Правда, иногда с самого-самого верха (не оттуда откуда вы подумали) раздаются призывы уважать врачей, учителей, инженеров, ученых и другую не дающую прибыль «шушеру». Но это как раз от того, что их никто не уважает.

 Другое дело менеджер. Хороший, эффективный менеджер может выжать прибыль не только из науки или образования, но даже из камней. Например, обанкротив вверенное ему учреждение науки или образования (ну не дает оно прибыли!) и продав их здания и сооружения. В этом секрет эффективности и главная цель всех наших «реформ», вот уже двадцать лет сотрясающих нашу Родину. Поэтому призывать уважать менеджеров излишне. Власти всех уровней убеждены, что все вокруг предпринимательство и только предпринимательство. А главная цель оного –  прибыль. А главный добытчик последней – менеджер.

 Круг замкнулся, и кто в него не вписался – сам виноват. Менеджеры есть ныне практически во всех организациях. Если не знают, какую (не требующую образования) должность можно дать работнику без определенного круга обязанностей, то его величают красиво и непонятно «менеджер». Домоуправы переквалифицируются в хаус-менеджеров, а завхозы в офис-менеджеров. Снабженцы и продавцы стали менеджерами по комплектации и продаже, председатели исполкомов сити-менеджерами.

 А еще появились сайт-менеджеры, менеджеры по работе с клиентами, по продаже вакансий, по персоналу и конечно же менеджеры по проектам, сильно запутывающие работу ГИПов и ГАПов.

 Недалеко то счастливое время, когда Россия станет страной менеджеров. И руководит этой страной уже сейчас правительство Топ-менеджеров. А над ними (страшно сказать!). Да не тот, о ком вы подумали. Над ними БОГ МЕНЕДЖЕРОВ, ибо у этого племени есть свой бог и все элементы культа.

Глава третья:

РЕЛИГИЯ

 Бог Мамона един, но у него множество имен: Деньги, Мани, Грины, Зелень, Капуста, Бабло, а также Акции, Ваучеры, Облигации, Котировки, Ставки, Фьючеры, Курсы и все иные псевдо-, квази-, эрзац- ДЕНЬГИ. Не важно, как называть Бога. Важно верить, что Бог всемогущ. Он может дать все: достаток, свободу, уважение, успех, власть, силу, здоровье, счастье. Это главный догмат любой религии. «Все, что можно купить за деньги, а купить можно все» – уточняет религия менеджеров. За очень большие деньги можно купить даже вечную жизнь. Так утверждает новая наука – крионика (не путать с «креативом»).

 У любой религии должны быть Храмы. Храмы денег – это, естественно, Банки, Биржи, Офисы корпораций. По количеству банков на душу населения Москва уже обогнала всю Америку, несмотря на то (а может благодаря тому), что наш пока что не удвоенный ВВП в восемь раз меньше американского.

 На храмы денег не жалели никогда, даже в самых бедных странах, и Россия здесь не исключение. Тем более грешно жалеть деньги на Храмы Денег, извините за тавтологию. Храмы менеджеров блестят полированным мрамором и гранитом, хромом и позолотой. Они непременно должны поражать своим богатством и размерами, утверждая превосходство новой религии.

 Если не удается физически уничтожить храмы конкурирующих традиционных религий, то новая религия старается унизить их, уничтожить морально, воздвигнув свои храмы выше старых. В этом и ни в чем другом смысл эпопеи со строительством «Храма Мамоны Питерской» – башни Газпрома. Питерские коллеги хорошо знают, что в Охта-центре можно было построить офисы необходимой Газпрому площади без нарушения высотных регламентов и гораздо дешевле. И без всяких скандалов.

 Но такой путь для новой агрессивной религии не приемлем. Надо было непременно «вставить свечку» всему старому Санкт-Петербургу, всей старой культуре, всем старым богам и их храмам, утвердив новую веру. Ради этой «высокой» идеи не жалко закопать в болотах Охты миллиарды рублей, тем паче не своих а народных денег, ведь Газпром государственная корпорация.

 У всякого культа должны быть священные тексты и молитвы. На любом совещании непременно присутствуют молодые представители министерств и ведомств, «семинаристы – мидель-менеджеры», повторяющие как молитву:
- «Государственная собственность используется неэффективно. Надо передать ее в руки частных предпринимателей, приватизировать (по-русски разворовать)»;
- «Наша главная задача – освободить бизнес от государственного регулирования (по-русски дать полную свободу воровства). Бизнес сам выработает правила своего регулирования (и себя при этом не забудет)»;
- «Перестаньте кошмарить бизнес (пусть он свободно кошмарит потребителя)».

 И на вопрос классика: «Что делают в России?», следует классический ответ: «ВОРУЮТ». Воруют, не связанные никакими этическими нормами, не боясь ни божьего, ни земного закона, ни суда, ни общественного мнения, ни прессы. Ничего, так как можно все купить, тем более, что для этого есть новая религия, не считающая подкуп, спекуляцию, воровство, взятки, откаты грехом. И кошмарят потребителя, убивая, травя, калеча, обманывая его, за его же деньги, ради новой святыни – прибыли.

 У всякой веры должны быть свои оракулы, проповедники, святые. Есть они и у нашего культа Мамоны: святая проповедница Маргарет Тетчер, святой инквизитор Аугусто Пиночет, святой мученик Егор Гайдар...  Почему святой всем понятно. Но почему мученик? Наверное, потому, что он сильно мучился из-за загубленных им невинных душ? Мучился, но губил, свято веруя и верно служа новой вере. Истребляя проклятую госсобственность с таким же рвением, с каким его дедушка рубил приверженцев проклятой частной собственности.

Глава четвертая:

ЯЗЫК МЕНЕДЖЕРОВ

 Любой этнос имеет свой язык или, по крайней мере, свой диалект.

 Понятно, что язык менеджеров – это своеобразное англо-американское наречие, в котором главные слова подчеркивают исключительность и превосходство нового правящего класса – «элиты» по-менеджерски.  Главные приставки в этом языке «Элит-, Люкс- Супер-, Хай-, Топ-» годятся для приставки к любому нижегородскому слову. Естественно, при переводе английские слова часто приобретают новый смысл. Слово «бизнес», переводимое просто как «дело», у нас означает только делание денег, желательно ничего не делая.

 Однако нас интересует не бытовой менеджерский язык, а его применение в нашей профессии. «Менеджер» - по-русски «управляющий» и язык менеджеров – это язык управляющих. Переписанный с американских законов наш родной Градостроительный кодекс (как и большинство реформаторских законов РФ), со всеми его кажущимися для нас словесными извращениями в действительности имеет свою логику. Просто все эти реформаторские законы написаны не для созидания, а для управления (распределения и перераспределения ранее созданного).

 Например, «план» на управленческо-менеджерском языке вовсе не то, что создает архитектор или градостроитель. В лучшем случае это «бизнес план» или «план действий или мероприятий», он же «дорожная карта». Поэтому при переводе, дабы профессиональный язык не путался с менеджерским, планы заменены на «схемы планов» и «карты», несмотря на нелепость и прямую противоестественность применения этих слов в нашей профессиональной деятельности. Просто слова «чертеж» в управленческом языке нет – им нельзя управлять, а создание чего бы то ни было менеджера не интересует. Все специалисты «планировщики» в одночасье превратились в «картежников», а архитекторы в «схематиков» и «отображателей фасадов».

 Из нашего Градкодекса тщательно вычеркнуто любое материальное, предметное содержание, которое заменено административно-управленческими объектами. В нем нет и не может быть агломерации, города, любого поселения, здания, сооружения. Здесь оперируют только понятиями типа «муниципальное образование», «городской» или «сельский округ», «объекты недвижимости» и т.д. Так как нет такого субъекта административного управления как агломерация, то ее не может быть и в действительности.

 Но любой новояз служит и другой цели – кодированию по типу «свой – чужой». Феня менеджеров не исключение. Если кто-то с высокой трибуны вещает, что «нигде в мире не делают уже генеральных планов, а делают мастер-планы», или, что профессия градостроитель отмирает и заменяется профессией «урбаниста», то это не значит, что говорящий не знает английского и не может правильно перевести слова.  Это сигнал собратьям: «Я свой, я новая элита, я прогрессивный, западно-ориентированный менеджер».

 Если некий заказчик хочет, чтобы ему продали «дизайн-проект», то это не значит, что он придурок. Просто он считает себя прогрессивным заказчиком, а общается только с менеджерами по архитектуре.

 Значительно сложнее перевести на русский словесную конструкцию о необходимости развить «инжениринг и промышленный дизайн». Лучшие умы Госдумы, НОПа и НОИЗа недавно безуспешно пытались расшифровать эти записанные менеджерами Минпромторга в высочайший манускрипт формулировки. Что такое инжениринг лучше всего, по-моему, сказал Лев Осико: «В современном российском строительном бизнесе понятия «инжиниринг» и «управление проектами» четко не разграничены ни на уровне семантики, ни в практике осуществления инвестиционных проектов. В особенности непонятно, где же здесь собственно специалист с высшим техническим образованием – инженер и его деятельность согласно полученному диплому?

 Как называть эту деятельность – инженерия, инжиниринг? Есть ли между ними разница? Данное явление схоже с афоризмом брежневской эпохи: «Демократия отличается от демократизации, как канал – от канализации». По всему выходит, что термин «инжиниринг» был придуман как бы нарочно, чтобы продемонстрировать «обаяние» новой специальности – по сути, носящей менеджерский характер, но с модным уклоном в сторону предметной области. Иными словами, можно не тратить усилий на углубленное изучение технических дисциплин, защищать диплом с чертежами и сложными расчетами, трудиться на производстве, а пройтись по самым вершкам профессии и быстро создать себе имидж технаря: мол, я занимаюсь инжинирингом!» (Журнал «ЭнергоРынок» №4 за 2010 год).

 Так что надежды на то, что под этим загадочным словом из новояза скрывается понятие «инженерное дело» (проектирование и изобретательство), тщетны. Надо развивать только управление проектами и внедрением изобретений. При этом предполагается, что сами эти проекты и изобретения имеются в избытке и развивать их «изготовление» не требуется.

 Опять же ясно, что под «промышленным дизайном» не подозревается дизайн как искусство или промышленная эстетика. Как вы уже заметили, в менеджерском языке вообще нет слов, связанных с созиданием. По аналогии с «дизайн-проектом» здесь, наверняка, имеется в виду управление проектами в области промышленности.

 По этой же схеме придумана и новая «профессия» – «урбанист»! В полном соответствии с тенденциями Градкодекса урбаниста, в отличие от градостроителя, не интересует практика создания города. Он строит не город, а бюрократическую модель управления городом.

 Надо изучать языки иностранцев, чтобы знать, когда и откуда они на вас нападут.

ГЛАВА ПЯТАЯ:

САМОСОЗНАНИЕ

 Становление нового этноса всегда связывается с осознанием принадлежности индивидуума к некой социальной (или национальной) общности, на основе дихотомии «Мы» – «Они». Антипатия к другим этносам при этом почти обязательна.  Л.Н. Гумелев считал, что это связано с вспышками на солнце, порождающими пассионарные личности. Однако в нашем случае совсем не обязательно обращение к высшим космическим силам. Есть и простое земное объяснение «пассионарности» наших менеджеров.

 Для осознания своей исключительности-элитарности (аналогично национальной исключительности) нужно не только противопоставление своей общности другим, но и создание образа неполноценного врага. Менеджер не пролетарий, и хозяин – собственник для менеджера не может быть врагом. Он скорее идеал, бог и царь, которого, между прочим, не грех и обокрасть, чтобы самому поскорее стать «царем горы».

 А вот профессионал совсем другое дело. В ныне складывающейся в России иерархии профессионалы опущены на более низкую социальную ступень, а менеджеры делают все, чтобы закрепить это положение, доказать свою исключительную нужность, полезность и преданность хозяину. К тому же у менеджера генетическая неприязнь к профессионалу. Будучи по природе посредником, менеджер больше всего боится прямых связей хозяина с профессионалом, при которых обнаруживается ненужность посредника. Менеджер поэтому всеми силами пытается не допустить этой связи, видя свою главную задачу в борьбе за место у уха хозяина.

 Менеджеры-директора (с молчаливого согласия профессионалов) захватили все ключевые посты в значительной части саморегулируемых организациях. Теперь они присматриваются к зарождающимся палатам архитекторов и инженеров. Зачем им нужны палаты? Неужели для того чтобы бескорыстно служить архитектуре и инженерному делу? «Не верю» кричал в таких случаях К.С. Станиславский. Менеджеров вообще не интересует никакое «дело» без бизнеса. И на ниве некоммерческих организаций они видят только возможность делать свою коммерцию и бороться с конкурентами.

 Менеджеры заполнили все коридоры власти, весьма агрессивно выдавливая из них любых профессионалов. Ими настойчиво внушается мысль о том, что ни за что не надо слушать профессионалов и допускать их к работе над законами и нормативными актами. Они, мол, запутают всех непонятной профессиональной лексикой и сделают что-то полезное для себя и вредное для хозяина.

 И хозяин – собственник благосклонно к этому прислушивается, ведь прибыль производит профессионал, но получает ее хозяин из рук менеджера. Массовая замена старых директоров-профессионалов на молодых «эффективных» менеджеров имеет одну только цель: контролировать денежные потоки, направлять их в нужное для хозяина или вышестоящего топ-менеджера русло, не забывая при этом себя любимого. Подразумевается, что на оставшиеся после такого «перераспределения» мизерные деньги всегда можно нанять каких-либо «безработных» трудяг, которые выполнят нужную работу. Качество этой продукции абсолютно никого не интересует, так как безусловный приоритет отдается прибыли.

 Объявить это открыто нельзя, здесь нужно нападение под дымовой завесой. В этой связи приведу цитату из письма в Союз архитекторов России. Опубликовать имя автора не могу – письмо конфиденциально, но готов подписаться под любым словом этого письма: «Любое разделение (на урбанистов и градостроителей) неизбежно влечет за собой такую процедуру как «перетягивание одеяла на себя». В данном конкретном случае такое перетягивание ставит целью дискредитацию деятельности архитекторов (в т.ч. и градостроителей) в глазах власти в первую очередь, как отжившей модели с устаревшими взглядами на градостроительство и архитектурную практику».

 Сколько же можно терпеть «пассионарность» менеджеров? Может, пора и отпор дать? Прежде всего, сорвав с менеджеров (в том числе урбанистов) маску прогрессивности и чрезвычайной нужности для государства и общества.

ГЛАВА ШЕСТАЯ:

АРХИТЕКТОР ИЛИ МЕНЕДЖЕР

 Разделение нашего цеха на профессионалов и менеджеров происходило постепенно и не всегда явно.

 Первые делают архитектуру, вторые – деньги на архитектуре, продавая то, что создают первые.

 Первые становятся вторыми, а вторые первыми, знаменуя великий поворот великой страны от эпохи созидания к эпохе распределения созданного.

 Справедливости ради следует признать, что все не так однозначно. Среди менеджеров есть и талантливые архитекторы, и не архитекторы – хорошие организаторы, умело подбирающие архитекторов, делающих хорошую архитектуру. Так что «на выходе» разница может быть практически незаметна. Но в своей массе менеджерам все равно, что продавать, лишь бы продать. А хозяевам все равно, как и что продает менеджер, лишь бы прибыль была.

 Маленький вопрос приоритетов становится решающим для России.

 Качество жизни в России напрямую зависит от того, победит ли окончательно менеджер, или Общество и Власть «реабилитируют» профессионала и защитит его законодательно. А качество среды жизнедеятельности человека и общества в России, являющееся основой качества жизни, напрямую зависит от дилеммы, вынесенной в название этой главы.

 Менеджер сам по себе ничего не создает, и если он уничтожит физически или морально профессионала, если он победит в объявленной им войне, то создаваться ничего не будет.

 Менеджер, в том числе и «урбанист», не может заменить архитектора и градостроителя, как бы он того не жаждал. Но если все же заменит, то будет большая беда для наших городов и весей, для всей России.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ:

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

(в хорошем смысле этого слова).

Зачем такие страсти?  К чему эти «или-или»? Ведь существует в мире и на том же Западе понятие «архитектурный менеджмент», примиряющий честное профессиональное служение с экономически эффективной организацией работы. Отработаны механизмы профессионального контроля над деятельностью юридических лиц, осуществляющих архитектурное проектирование. Есть «Соглашение Международного союза архитекторов (МСА) по рекомендуемым стандартам профессионализма в архитектурной практике», в котором перечислены все условия «мирного сосуществования дела и бизнеса».

 В том то и дело, что сытый и стабильный западный мир веками создавал и отлаживал механизмы защиты общества от «естественной» патологической жадности «лучших представителей» частного капитала и служащих ему менеджеров. Само Соглашение МСА является по существу одним из таких механизмов. Один из главных принципов этого документа – принцип защиты общества от непрофессиональных действий в архитектуре и градостроительстве, имея в виду и власть, и собственников, и менеджеров.

 В России таких механизмов нет и в помине. Наши менеджеры не только не будут руководствоваться принципами профессионализма, но даже не поймут, о чем идет речь. На этот случай Соглашение МСА рекомендует всем странам закрепить принципы профессионализма законодательно.

 Дилемма «архитектор или менеджер» решается очень просто: менеджером в архитектуре (и владельцем проектной мастерской) должен быть только профессиональный архитектор, а приоритеты архитектурной деятельности определены в преамбуле к этой статье и преамбуле к «Соглашению МСА в области этики и поведения», которую не грех и повторить:  «Представители архитектурной профессии преданы высочайшим стандартам профессионализма, незыблемости принципов и компетентности и обеспечению сколь возможно высокого качества своей продукции, и они, тем самым, приносят в дар обществу специальные и уникальные знания, мастерство и способности, весьма существенные для развития архитектурной среды своих обществ и культур».