Петербург. Будущее в градостроительном аспекте

Немного истории

 Градостроительство – это синтез правоустанавливающей и проектной деятельности общественных институтов с одной стороны, и специалистов, чаще объединенных в проектные коллективы – с другой стороны. Этому определению соответствует уже период императора Петра Алексеевича с его обширными полномочиями действовать от имени российского общества. Нормативные продукты комиссий Еропкина и Земцова-старшего являлись прообразом генеральных планов проектных институтов ХХ и XXI веков. К этому периоду мы сразу и перейдем.

 Через десять лет после непрерывной череды разрушительных событий, последовавших за 1917 годом, в Петербурге (временно называвшимся тогда Петроградом, а затем Ленинградом) родился проектный институт Гипрогор (Государственный институт проектирования городов). Видные градостроители Лев Александрович Ильин и Владимир Александрович Витман возглавили работу над новым генеральным планом города. К середине 30-х годов работа была завершена. В основу концепции была положена административно-партийная директива о перемещении центра на южную окраину. Уже к 1939 году генеральный план начал реализовываться. Среди полей и огородов по проекту архитектора Ноя Троцкого вырос огромный административный дом, впоследствии названный Московским райсоветом.

 К счастью для города, именно в этом 1939 году в результате агрессивной войны Советского Союза против Финляндской республики была устранена причина перемещения центра – близость финской границы в районе Сестрорецка и гипотетическая возможность артиллерийского обстрела администрации Ленинграда от нее. Сразу после мировой войны 1939-45 годов развитие южных районов продолжилось, но уже без пафоса перемещения центра на данную территорию.

 Следующий принципиально важный генеральный план разрабатывался в период правления Никиты Хрущева. В основу концепции этого плана была положена идея выхода города к морю. Было достаточно трудно реализовать эту идею, поскольку даже в условиях тоталитарного коммунистического управления вынос промышленных территорий на новые площадки (а именно так можно было прорваться к Финскому заливу) было очень сложной задачей. Кое-что удалось, и в течение почти двух десятилетий концепция существенно воплотилась в жизнь. 

 В этом же генеральном плане применена идея спальных районов. Появились Купчино, Гражданка, Ржевка-Пороховые. Окруженные новыми жилыми территориями индустриальные зоны превратились в так называемый «серый пояс». Сегодня на повестке дня освоение этих огромных полузаброшенных районов под жилые и общественные функции.

 В XXI веке главной переменой в градостроительной деятельности в Петербурге стало использование американского изобретения начала ХХ века – zoning regulations – правил зонирования или (в последней редакции) Правил землепользования и застройки, сокращенно ПЗЗ.

Некоторые результаты практики строительства

 Примерно с середины девяностых годов в обществе стало модным ругать архитектуру и архитекторов. Собственно, ругали и раньше, но не так широко и всеобъемлюще. Например, в начале ХХ века Лукомский обрушивался на архитектурную деятельность в Петербурге. Особенно его не устраивало благоустройство и всякие киоски-лавочки. Ему решительно не хватало озеленения и так далее. Потом, после так называемой революции архитекторы ругались между собой. К концу тридцатых годов право критики перешло к Академии архитектуры. В середине пятидесятых правящая в то время группировка под названием КПСС всерьез занялась архитектурой в экономическом аспекте. Экономика изменила эстетику. Панельные хрущевки массово потеснили сталинскую застройку. Лицо городов решительно изменилось. Затем архитектура нищего модернизма сменилась более изысканным брутализмом семидесятых годов.

 На все эти процессы общество взирало молчаливо. Поварчивали критики, иногда и с большими реверансами позволяли себе осторожные оценки интеллигентные работники смежных искусств. Публика в целом относилась к архитекторам скорее с симпатией, а в некоторые периоды и с преувеличенным уважением. С наступлением реформации в 1991 году общественное восприятие архитектуры стало решительно меняться в негативную сторону. Без сильных флуктуаций процесс негативизма нарастал с каждым годом вплоть до середины нулевых, когда архитекторам был вынесен окончательный приговор. Их деяния были признаны более вредными для Петербурга, чем фашистская блокада, а архитектурный профессиональный цех назван «волчьей стаей».

Петербургский стиль подхода к градостроительству на мой взгляд, это: 

1. Ощущение высоких достижений и вследствие этого обостренное чувство самосохранения. Публичная градозащита.
2. Богатые градостроительные традиции и почти непрерывный maintenance правильного планировочного состояния города.
3. Опора на собственные силы в принятии затратных решений. Наличие финансовой и производственной базы и возможность создания значительной инфраструктуры без помощи или с небольшой помощью федеральных властей.
4. Исторически высокий относительно других регионов уровень общей культуры населения.
5. Географическая близость к Европе как к региону с принципиально более высоким уровнем производительности труда и урбанистической организации жизни.

Влияние экономики на градостроительную деятельность

 В середине октября 2017 года анонсированы планы Китайской республики на предмет создания новой столицы Египта. Общая стоимость первого этапа определена цифрой 45 миллиардов долларов. Напоминаю, что годовой бюджет Петербурга составлял тогда около 6 миллиардов в долларовом исчислении.  При этом в среднем в год создается около двух миллионов квадратных метров построек разного функционального назначения, в основном жилья. Это соответственно около двух миллиардов инвестиционных вложений. Но только примерно одна десятая из них – бюджетная часть.

 Транспортная инфраструктура – это важнейшая часть градостроительства. Для Петербурга опорной частью транспортной инфраструктуры является метрополитен. Развитие метро впрямую зависит от бюджета. Есть деньги – есть метро к больнице Мечникова. Нет – поездите еще пятилетку на автобусе. От хронического недостатка средств метро в Петербурге выглядит принципиально иначе, чем в Лондоне: выходы через два километра не позволяют ездить так же легко экипированным, как при выходах через 500 метров.

 Хотя современные ПЗЗ и более похожи на Планы зонирования территории, они все же опасаются полностью положиться на рынок и ПРЕДПИСЫВАЮТ через ППТ (Проекты планировки территории) устанавливать набор предприятий обслуживания. Экономика еще недостаточно надежна как регулирующий фактор.

 Другим чувствительным экономическим рычагом влияния на градостроительство является понятие прибыльности инвестиции. В конкретных экономических условиях инвестиция становится привлекательной при осуществлении девелопером проекта в определенных градостроительных параметрах. Регулирующее влияние генерального плана и ПЗЗ ставит некие границы: разрешенный функционал, коэффициент использования территории, максимальная высота и т.д. Девелопер моментально ставит эти «регуляторы» в крайнюю позицию: 40 метров можно? – будет вам 40 метров. Коэффициент использования 2,2? – включаем 2,2, минимально парковочных мест 450? – получите 450… Только так он, пока, сможет успешно продать готовый продукт на рынке.

 В том случае, если инвестор почувствует жирок в покупательной способности народа, он начнет осторожно переводить рычаги управления проектом в позиции отличные от крайних. Сделаем застройку пониже, паркинг получше, зелени побольше. Да, у меня себестоимость квадратного метра повысится с 90 до 120 рублей, но и продам я дома не за 150, а за 180-220. Так действует экономический механизм получения качественного градостроительного продукта. Этот механизм прочерчивает четкую грань между реальностью и благими пожеланиями.

Два пессимистических сценария градостроительного развития Петербурга.

 Первый сценарий. Продолжается политика конфронтации со всем миром, экономика стремительно сворачивается, происходит перераспределение собственности и полная остановка инвестиционно-строительного процесса. Государство возвращается к распределительному принципу расселения. Градостроительная деятельность ограничивается строительством примитивных блоков по двум-трем типовым проектам.

 Второй сценарий. Общество полностью теряет контроль над выполнением государством своих обязательств по созданию транспортной, инженерной и социальной инфраструктуры. Диспропорция между объемами жилья и сопровождающими элементами обслуживания увеличивается и приводит к социальным конфликтам.

Позитивный сценарий развития Петербурга.  

 В обстановке поворота внешней политики от конфронтации к сотрудничеству с миром, а внутренней политики от сворачивания политических и экономических свобод к стабильному современному капитализму – возможен расцвет инвестиционной и соответственно градостроительной деятельности. Поскольку в современном понимании градостроительная деятельность носит скорее регулирующий, чем созидательный характер, необходим для нее предмет или объект регулирования. Таковым должна являться инвестиционная деятельность и ЖЕЛАНИЕ что-либо построить. В этот исторический момент возникает необходимость регулирования.

 Так вот к этому моменту в Петербурге должна существовать рациональная концепция Генерального плана и налаженный юридический механизм ее корректировки. Поскольку я не являюсь градостроителем, то имею только самое общее представление о такой концепции или, как мы обозначили – позитивном сценарии.

 Полагаю, что в случае его реализации:

1. Петербург объединяется с областью в один субъект Федерации с условным названием БОЛЬШОЙ ПЕТЕРБУРГ. Это снимет напряженность и разночтения на существующей границе субъектов и даст значительную свободу в решении территориальных вопросов.
2. Петербург возвращает концептуальную идею императора Петра Алексеевича, озвученную Пушкиным, «Природой здесь нам суждено в Европу прорубить окно». Трасса «Скандинавия» становится трехполосной в каждом направлении и дополняется новой трассой «Балтия» с южной стороны Финского залива в направлении Ивангород – Таллинн – Рига.
3. Реализуются поэтапно все здравые идеи, связанные с освоением так называемого СЕРОГО ПОЯСА. Прежде всего, замена экологически тяжелых производств на виды деятельности, не противоречащие понятию «среда, благоприятная для жизнедеятельности человека».
4. В связи с благоприятной экономической обстановкой и повышением платежеспособности населения становится возможным перейти на жилую малоэтажную высокоплотную застройку. Ограничение по высоте ужесточится с 40 метров сейчас до ограничения 28 метров для жилых групп в составе освоения серого пояса и до 12 – 15 метров в застройке новых жилых территорий в пригородах. (Это не должно исключать строительства высотных односекционных жилых домов повышенной этажности на лесных участках с целью сохранения деревьев – при пониженной плотности застройки).
5. Начинается создание системы защиты исторического Петербурга от повышения уровня Мирового океана. Новые территории застраиваются с учетом повышения уровня Финского залива на 1,5 – 2 метра.
6. Градостроительная деятельность проходит на фоне освобождения от устарелых нормативов, например, избыточного расстояния от автостоянок, установленного в годы карбюраторных двигателей. Или так называемой инсоляции, попавшей в нормативы, когда не существовало иных способов борьбы с опасными легочными заболеваниями. Или норм для инвалидов, установленных под лозунгом «заставь дурака богу молиться»…

Роль профессионального цеха в успехе оптимистического сценария

 Поскольку мы определили экономический фактор оптимизма сценария как ведущий, влияние профессионального цеха на него ограничено. Архитекторы вообще и те из них, кто имеет право именоваться градостроителем, влияют на качество проектов прежде всего своей компетентностью при исполнении должностных обязанностей, так сказать за станком. Второй путь влияния – через профессиональную организацию Союз архитекторов России. В центральном правлении и в провинциальных организациях существуют секции градостроительства. Их рекомендации при формировании градостроительного законодательства редко, но учитываются.

Роль гражданского общества в градостроительных процессах

 Законодательство предусматривает участие публики в градостроительных процессах через механизм публичных слушаний или общественных обсуждений. При обсуждении последней версии актуального Генерального плана было внесено несколько тысяч поправок. Большая часть из них побуждалась групповыми и личными иногда весьма эгоистическими интересами. Однако нахождение баланса интересов пользователей земли и есть одна из главных целей правильного градостроительного процесса. Не забудем при этом еще более важную цель архитектуры – создание благоприятной среды обитания человека.

 Роль гражданского общества, на мой взгляд, может проявляться в нескольких направлениях. Начнем с неверного и вредного. Оно заключается в оголтелой тотальной критике результатов градостроительной деятельности без анализа причин и назначением виновников без понимания роли и ответственности участников процесса. Более всего такое поведение характерно для псевдоградозащитников, незнакомых с процессами развития и преобразования Петербурга в ходе истории. В советское время подобные критики объявляли архитекторов виновниками скромного размера комнат в квартирах и монотонности кварталов, набранных из трех типовых панельных домов. Теперь архитекторов и планировщиков критикуют за отсутствие транспортной связи городской территории с бывшей деревней Кудрово.

 Другое направление осуществляется через полноценное участие в предусмотренных законодательством процедурах, то есть в общественных слушаниях. Под полноценным участием понимается длительная подготовка, изучение за месяц выставленного материала, беседы с авторами проекта и т.п. Возможно и привлечение депутатов разного уровня для организации запросов в органы власти.

 Наконец, самый эффективный, хотя и самый отложенный способ. Принимать участие в выборных кампаниях на стороне партий с программами организации общества по образцу тех стран, где были изобретены планы зонирования территорий, где все решения согласовываются с обществом, где уже в середине ХХ века был введен механизм общественных слушаний.

Польдер – Санкт-Петербург

 Важнейшей из затронутых тем является незаметное упоминание о повышении уровня мирового океана. Наш город входит в список десяти мегаполисов, в первую очередь уязвимых от воздействия этого неизбежного следствия глобального потепления. В наиболее оптимистических прогнозах называется цифра 1 метр подъема к концу века. Плохие прогнозы устанавливают показатель 6 метров. Скорее верны средние, осторожные цифры 2–2,5 метра.

 Защита города от катастрофического природного явления должна стать центром деятельности истинных градозащитников в Петербурге. Необходимо как можно быстрее приступить к теоретической, а затем и практической работе по созданию серии эффективных мер по сохранению центра Петербурга в его общепризнанном великолепии. Могу ошибиться, но создание голландского типа польдера неизбежно, так как построенная в конце ХХ века дамба может защищать город только и исключительно от кратковременных нагонных наводнений.

 Начало серьезной работы в этом направлении важно уже сейчас, срочно, с упреждением оттока капитала и инвестиций от Петербурга как от якобы бесперспективного депрессивного места, стоящего по колено в воде.

Заключение

 Сложно ответить однозначно на вопрос о том, каков будет спальный район мечты. Можно отшутиться, что прежде всего он должен быть тихим! Если серьезно, то ответ, во-первых, зависит от градостроительных внешних условий, во-вторых, от актуального действующего законодательства, в-третьих, от экономических условий и уровня заданного программой комфорта. И, наконец, от таланта и творческих установок членов авторского коллектива архитекторов.

 Я не сторонник «нового урбанизма». Считаю популистским мероприятием борьбу с автомобилем, особенно в преддверии электрификации транспорта. Каждый район и каждый квартал должен уподобиться приморскому городку, где у всех жителей есть лодка и причал по возможности ближе к квартире. При застройке таунхаусами причал может быть и в самой квартире. Мне повезло, и я много повидал разных типов застройки. В Петербурге и Тюмени, Надыме и Хельсинки, провинциальной Финляндии, в городе-саде Сиэтле – в США, в Великобритании, в Китае…

 Больше всего мне нравится, как в градостроительном смысле устроена жизнь в районе Квинс-Парк в Лондоне. Слегка изогнутая улица районного значения собрала на себе все магазины и лавочки, полицию и школу, библиотеку и четыре ресторана, три церкви разных конфессий, прачечную и лавку мелкого ремонта, скромную станцию метро, наконец. От нее отходит десяток жилых улиц с двух-трехэтажными, плотно поставленными друг к другу домами. Другой конец каждой жилой улицы упирается в парк со спортивными и детскими площадками. Там еще детское кафе и маленький зоопарк с козой, свиньей, овцой и индюками, чтобы дети не забывали в городе, что такое природа.

 Такой район возможен и в Петербурге и вообще в России, если мы все сообща будем не только честно заниматься своим делом, которому обучены, но и на досуге защищать нашу политику и экономику от отсталых граждан, пытающихся жить в ХХI веке по моделям ХХ, ХIХ и предшествующих веков.

(Открытая лекция на Архитектурном форуме ArchiSpaсe)